Новогодняя девальвация всколыхнула память старожилов о 90-х годах. Тогда потерялось не каких-то 20 с небольшим процентов, а более тысячи. Безвозвратно сгоревшие вклады чаще всего исчисляют не в советских рублях, а в телевизорах, машинах, возможно даже квартирах.

С того момента киношная фраза «граждане, храните деньги в сберегательной кассе»  воспринимается как-то не так. Сберегательная касса оказалась жуликом и в  1998 году,  обделив своих вкладчиков в 5-6 раз. В этом противостоянии для простых смертных действует одно импульсивное правило: кто не успел поменять на зеленые, тот опоздал. Однако подчинившиеся  всеобщей истерии и вставшие в очередь  за зеленью не всегда помнят, что фортуна к простым смертным гражданам иногда все же была благосклонна. Когда-то у них была возможность компенсировать утраченное. В тех самых стихийных 90-х. Влезшее в экономические и политические кризисы государство  затеяло приватизацию, конечно же не просто так: захотело убить сразу двух зайцев: извиниться перед гражданами за лишения и поскорее встать на рыночные рельсы, которые без частника невозможны. А реализовать все это было решено с помощью чеков «жилье» и «имущество».  С большим воодушевлением принялось раздавать оно эти чеки направо и налево, причем не только тем гражданам, которые имели солидный трудовой стаж, но и совсем юным гражданятам, чье детство пришлось на эпоху перемен. Счастливый обладатель чека «жилье» мог теперь решить всегда актуальный квартирный вопрос, а тот, кто обладал «имуществом» мог рассчитывать на долю государственной собственности.

И так шли годы, однако чековая приватизация как-то не приносила своих плодов. Мало кому удалось разумно распорядиться «имуществом» и  улучшить свои жилищные условия «жильем». Кто-то и вовсе отказался от чековой волокиты за бутылку. Тем временем процедура обмена чеков на вожделенные блага как-то забюрократизировалась, усложнилась. Причем настолько, что вопрос о ней повис на самом высоком уровне. Вроде бы и надо выполнить перед гражданами свои обязательства, но вот как, что конкретно сделать? И ответ был найден. Прежде чем что-то делать, надо посчитать, сколько, у кого и каких чеков осталось,  ведь везде нужен порядок, не так ли? Решено, объявляем перерегистрацию. И вновь вереницы очередей…население интуитивно начало суетиться,  сбывать с рук свои чеки, опасаясь не успеть…Наконец, их почти ни у кого не осталось. А между тем государство постановляет принимать чеки в качестве оплаты за квадратные метры жилья, как всегда необходимого. 

Ну, нам не в первой все эти разочарования.  В целом неудавшаяся приватизация заканчивается в 2010 году.  Она практически ничего не даст тем, кто держит чеки «имущество»: обменяв их, допустим, на акцию какого-нибудь предприятия, едва наскребешь по ней какой-нибудь доход. «Жилье» в исключительных случаях может помочь с жильем, но ведь одними чеками строительную отрасль не насытишь. Такова внутрибеларусская приватизация  для простых смертных. 

Между тем, государственные мужи иногда позволяют себе заявить, что приватизация предприятий необходима. В связи с этим до кризиса они очень усердно пытались изменить имидж, улучшить бизнес-климат, ударить страновым маркетингом по вялому притоку инвестиций. В результате нашелся частник, которому судьба белорусского предприятия небезразлична. Пока беларусы возятся со своими бумажками, словно индейцы с блестящими бусами, он незаметно для них колонизирует беларусскую экономику. Малый бизнес в Беларуси практически умещается в компактные резервации- на рынке челноку всегда найдется торговая точка. Что-то более крупное для нашей страны, увы, как-то нехарактерно. Интересно, а  что будет дальше?